Поиск по творчеству и критике
Cлово "NAME"
Входимость: 4. Размер: 15кб.
Входимость: 1. Размер: 8кб.
Входимость: 1. Размер: 5кб.
Входимость: 1. Размер: 43кб.
Входимость: 1. Размер: 97кб.
Входимость: 1. Размер: 6кб.
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Входимость: 1. Размер: 126кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 4. Размер: 15кб.
Часть текста: 1870 History Of A Town Edited by M. E. Saltykoff, St. -Petersburg, 1870 This is a book which in spite of its eccentricity, an eccentricity even running somewhat into caricature, will not only be read with pleasure by lovers of humour and of satirical verve, but will doubtless be taken into consideration by the future historian of the changes through which the face of Russian society has passed during the last hundred years. Its author, who usually writes under the name of Stchedrine, but whose real name is Saltykoff (a descendant, by the way, of the ancient family of Moscow Boyars of that name), after having, like many other writers suspected of propagating liberal opinions, undergone his time of persecution and of exile under the Emperor Nicholas, acquired a great deal of popularity by the publication, some fifteen years ago, of a series of sketches called Scenes of Provincial Life (Gubernskie Ocherki) , in which he lashed with indomitable vigour the numerous abuses then current under the name of Government and Justice. Saltykoff’s manner as a satirist somewhat resembles that of Juvenal. His laughter is bitter and strident, his raillery not unfrequently insulting. But, as we have already said, his violence often assumes the form of caricature. Now there are two kinds of caricature: that which exaggerates the truth, as with a magnifying glass, but which never entirely alters its nature, and that which more or less consciously deviates from the natural truth and...
Входимость: 1. Размер: 8кб.
Часть текста: bin da - und wie wird's mit dem Besuch? Jetzt, da die Kriegsgefahren hoffentlich vorüber sind 2 , ware es doppelt erwünscht, Sie hier zu sehen: auch die Famüie Viardot würde sich sehr freuen. Logiren müssen Sie bei mir - obwohl mein unglückseliges Haus noch immer nicht fertig ist - aber ich habe Zimmer genug. Es gereicht mir zur besonderen Ehro - meinen Roman (der par parenthèse - Rauch - "fumée" - heisst - ein schlechter Name - wir haben aber keinen bessern gefuu-den - Deutsch heisst es so viel wie: Nebel) - unter Ihre hohe Protection zu stellen. Nun erscheint er aber erst jetzt in Moskau - und die Französische Uebersetzung wird erst im Herbst erscheinen 3 . Sie bekommen sie gleich - aber vielleicht mach ich eine Anstrengung - und schicke Ihaea einen sogenannten "monstre" 4 -- eine wörtliche Ueber-tragnng in's Deutsche - Sie werden daim den Bären stutzen. Allein mach' ich es nicht: find' ich aber einen Heifer, dem ich das Zeug in die Feder dictiren könnte - dann thue ich's. Die Novelle (die heisst: Geschichte des Marinelieutenants Jergunof) - erscheint in Russland erst im künftigen Januar - somit haben wir noch viel Zeit 5 . "J'ai l'idée" - wie die Franzosen sagen - dass sie Ihnen gefallen würde. Darüber sprechen wir noch. Also - wie ist's? Auf Wiedersehen, nicht wahr? Ich drücke Ihnen herzlichst die Hand und grüsse Ihre liebe Frau, Ihr I. Turgeneff. P. S. Danken Sie Walesrode für die Zusendung des interessanten Aufsatzes in der A. A. Wochenschrift 6 . Перевод с немецкого: Баден-Баден. Шиллерштрассе, 277. Вторник, 30 апр. 1867. Мой дорогой друг, Мне следовало давно написать вам - но, во-первых, я большой лентяй - во-вторых, во время моей предосадной поездки в Россию...
Входимость: 1. Размер: 5кб.
Часть текста: an unserer dritten. Oper { Далее зачеркнуто: Freita} 5 . Sonntag geh' ich auf eine Woche nach Paris. Am 15-ten April ziehe ich über - die "Chambre de Pietsch" ist schon jetzt fertig und erwartet ihren Bewohner 6 . Viel Grüsse alien Freunden - leben Sie recht wohl. Ihr I. Turgeneff. Перевод с немецкого: Баден-Баден. Шиллерштрассе, 7. 19 марта 1868. Дорогой друг, сегодняшней почтой вы получите 3 экземпляра "Fumée" {"Дыма" (франц.). }. - для Гейзе, Ауэрбаха и Фрейтага. Именные надписи сделаны в каждой книжке 1 . Слово "благодарность" в экземпляре Гейзе связано с тем, что несколько лет тому назад он посвятил мне книгу и прислал мне ее в Россию 2 . Когда увидите его, скажите ему об этом. Ауэрбаху я тоже обязан был послать книгу, ведь он подарил мне все свои произведения 3 ,-- а дать ее Фрейтагу, хотя c ним лично я и не знаком, большое для меня удовольствие 4 . Извините ее то, что взваливаю на Вас это поручение. У нас в общем полное благополучие. Виардо выздоровел, и мы работаем уже над третьей вашей оперой 5 . В воскресенье еду на неделю в Париж. 15-го апреля я переезжаю - "Chambre de Pietsch" {"Комната Пича" (франц.). } теперь уже готова и ожидает своего обитателя 6 . Кланяюсь всем приятелям. Будьте здоровы. Ваш И. Тургенев. Примечания Печатается по...
Входимость: 1. Размер: 43кб.
Часть текста: [81] …fly; while thou’rt bless’d and free… Shakespeare. Timon of Athens [82] ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА: Сте́но. Антонио , монах. Джакоппо , рыбак. Риензи , доктор. Джулиа , сестра Джакоппо. Маттео , слуга Стено. Действие в Риме. Действие первое Сцена I Ночь. Колизей. Стено (один) Божественная ночь!.. Луна взошла; Печально смотрит на седыестены, Покрыв их серебристой дымкой света. Как все молчит! О, верю я, что ночью Природа молится творцу… Какая ночь! Там вдалеке сребрится Тибр; над ним Таинственно склонились кипарисы, Колебля серебристыми листами… И Рим лежит, как саваном покрыт; Там все мертво и пусто, как в могиле; А здесь угрюмо дремлет Колизей, Чернеясь на лазури темной неба! . Прошли века над Римом чередой Безмолвной и кровавой; и стирала Их хладная рука всё то, что он хотел Оставить нам в залог своей могучей, Великой силы… Но остался ты, Мой Колизей!.. Священная стена! Ты сложена рукою римлян; здесь Стекались властелины мира, И своды вековые Колизея Тряслись под ними… между тем как в цирке, Бледнея, молча умирал гладиатор Или, стоная, — раб, под лапой льва. И любо было римскому народу, И в бешеном веселье он шумел… Теперь — как тихо здесь! В пыли Высокая работа человека! [Ленивый лазарони равнодушно Проходит мимо, песню напевая, И смуглый кондоттиери здесь лежит, С ножом в руке и ночи выжидая.] . . Быть может, Чрез двести лет придет твоя пора, Мой древний Колизей, — и ты падешь Под тяжкою рукой веков… как старый, Столетний дуб под топором. Тогда Сюда придут из чуждых, дальних стран Потомки любопытные толпой Взглянут на дивные твои останки И скажут: «Здесь был чудный храм. Его Воздвигнул Рим, и многие века Стоял он, время презирая. Здесь, Да, здесь был Колизей»… Мгновение молчания. Передо мной, как в сумрачном виденье, Встает бессмертный...
Входимость: 1. Размер: 97кб.
Часть текста: человечек небрежно стряхнул в камин пепел с сигарки, прищурил глаза и спокойно улыбнулся. Мы все замолчали. — Так что ж нам, по-твоему, делать? — сказал один из нас, — играть в карты, что ли? лечь спать? разойтись по домам? — Приятно играть в карты и полезно спать, — возразил небольшой человечек, — а разойтись по домам теперь еще рано. Но вы меня не поняли. Послушайте: я предлагаю каждому из вас, уж если на то пошло, описать нам какую-нибудь необыкновенную личность, рассказать нам свою встречу с каким-нибудь замечательным человеком. Поверьте мне, самый плохой рассказ гораздо дельнее самого отличного рассуждения. Мы задумались. — Странное дело, — заметил один из нас, большой шутник, — кроме самого себя, я не знаю ни одного необыкновенного человека, а моя жизнь вам всем, кажется, известна. Впрочем, если прикажете… — Нет, — воскликнул другой, — не нужно! Да что, — прибавил он, обращаясь к небольшому человечку, — начни ты. Ты нас всех сбил с толку, тебе и книги в руки. Только смотри, если твой рассказ нам не понравится, мы тебя освищем. — Пожалуй, — отвечал тот. Он стал у камина; мы уселись вокруг него и притихли. Небольшой человечек посмотрел на всех нас, взглянул в потолок и начал следующим...
Входимость: 1. Размер: 6кб.
Часть текста: einem Gefühl wahrer Genugthuung und Freude gelesen und danke Ihnen dafür. Sie haben mir in der That nichts Neues über Mme V gesagt - aber dass Sie die herrliche Frau so gut kennen und so trefflich beschreiben - das war ein Fest für mich. Aucb dass ihr Einfluss und ihre Wirkung in den Berliner Kreisen { Далее зачеркнуто: eine} so mächtig gewesen - war auch nichts Unerwartetes,-- und doch höchst Erfreuliches: dieses frohe Sich Entfalten einer wahrhaft genialen Natur - muss ein schemes Schauspiel gewesen sein 1 . Nun sind wir allé Berlin viel verpflichtet: denn sie ist wirklich ganz anders zurückgekehrt als wir sieentlassen hatten: so Wohlgemuth, rüstig und lebensfroh habe ich sie schon lange nicht gesehen. Sie hat uns vieles von ihrem Berliner Leben erzählt - und da kam Ihr Name oft genug auf ihre Lippen. Nun müssen wir allé tüchtig arbeiten - und im Sommer sind wir wieder allé zusammen in Baden - nicht wahr? Ich habe einen grossen Roman bei den Hörnern angepackt - weiss aber gar nicht, ob ich das Thier bewältigen werde 2 . Ich habe so lange nichts geschrieben - und fühle eine innere - ich will nicht sagen - Müdigkeit - aber doch...
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Часть текста: поэмы М. О. Гершензон указал в послесловии, что рукопись сохранилась в архиве А. В. Никитенко. Однако, когда в 1920 г. этот архив поступил в ИРЛИ, рукописи «Сте́но» там не оказалось. Много лет в Советском Союзе местонахождение автографа не было известно, и во всех изданиях сочинений Тургенева текст поэмы печатался по публикации Гершензона. В январе 1962 г. известный английский библиограф Дж. С. Г. Симмонс сообщил, что рукопись «Сте́но» хранится в Британском музее, и вскоре прислал в ИРЛИ микрофильм поэмы. Автограф «Сте́но» заключен в тетрадь с твердой обложкой, на которой написано: «Сочинение И. Тургенева». Размер тетради 32×22 см, она содержит 37 пронумерованных страниц и титульный лист. Конец текста, после стиха 1229, записан на поле последней страницы. После текста написано: «Конец» и подпись: «И. Тургенев». На полях рукописи имеются пометы и замечания. По предположению Гершензона, они принадлежат П. А. Плетневу. Проследим историю рукописи от момента ее появления до передачи в Британский музей. Закончив «Сте́но» в декабре 1834 г., Тургенев в 1836 и 1837 гг. давал рукопись поэмы профессорам С. -Петербургского университета, где он тогда учился, П. А. Плетневу, а после него — А. В. Никитенко (об этом см. ниже). Значительно позже, вероятно, в период своего сотрудничества в «Современнике» (1847–1860), Тургенев подарил рукопись «Сте́но» А. Я. Панаевой, о чем имеется указание на первой странице: «Сей экземпляр подарен мною А. Я. П. — И. Т.» (см. с. 337; инициалы расшифрованы Гершензоном). В послесловии к первой публикации указано, что «возможностью ознакомить читателей с этим неизданным юношеским произведением Тургенева мы обязаны душеприказчику наследников Никитенко — А. И. Старицкому» ( Гол Мин, 1913, № 8. с. 254). Как попала рукопись от...
Входимость: 1. Размер: 126кб.
Часть текста: г. Вронченко мы готовы были бы отделаться похвалами, назвать труд переводчика «событием» и т. д.; одно имя «Фауста» производило в нас впечатление довольно смутное и странное; мы чувствовали, что в этом произведении отразилась целая жизнь мыслящего, уже не юного, несколько чуждого нам народа, и — либо с простодушным благоговением склонялись перед созданием Гёте, в котором видели альфу и омегу всей человеческой мудрости, либо с торопливой поспешностью проходили мимо, отделываясь словами: «туманное произведение!..» Впрочем, у нас даже до нынешнего дня слово «туманное» почитается естественным эпитетом всего немецкого. Теперь же… мы не намерены расточать преувеличенные похвалы нашей публике, тем более что она в них вовсе не нуждается; мы не скажем ей, что в последнее время она окончательно поняла и изучила Гёте и дошла, например, до ясного сознания того, что такое «Фауст» как произведение немецкое и в какой степени это произведение должно занимать нас — русских… нет, мы этого не скажем; но сознание нашей, публики в последние годы возмужало и окрепло; время безотчетных порывов и восторгов прошло для нее безвозвратно; она стала вообще холоднее и равнодушнее, как человек, которому надоело шутить и которому нравится одно дельное… Ее теперь едва ли ослепишь блеском великого имени; ее здравый смысл требует положительных доказательств — не в том, что Гёте великий поэт (она знает это лучше нас), но в том, действительно ли «Фауст» такое громадное создание?.. Приступая к разбору этой великой трагедии, мы чувствуем некоторую невольную робость… мы знаем сами, какой великий труд мы взяли на себя… Разбор вековых творений, подобных «Фаусту», или весьма легок, или весьма труден… В первом...