Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "Р"

1. Ася (Примечания)

Входимость: 1. Размер: 88кб.

Часть текста: Впервые опубликовано: Совр, 1858, № 1, с. 39–84, с подзаголовком «Рассказ H. H.» и подписью: И. Тургенев (ценз. разр. 9 января 1854 г.). Печатается по тексту Т, ПСС, 1883 со следующими исправлениями по другим источникам: Стр. 149, строка 6: «окончить мое воспитание» вместо «кончить мое воспитание» (по всем источникам до Т, Соч, 1880). Стр. 154, строка 26: «собственно имя ее» вместо «собственное имя ее» (по черновому автографу, Совр, Т, Соч, 1860–1861, Т, Соч, 1865). Стр. 156, строка 28: «отворить ему дверь» вместо «ему отворить дверь» (по всем другим источникам). Стр. 167, строка 1: «с круглым любопытным личиком» вместо «с круглым личиком» (по всем другим источникам). Стр. 170, строка 15: «изъявлял желание» вместо «изъявил желание» (по черновому автографу и Совр). Стр. 173, строка 41: «Я заглянул в эту душу» вместо «Я взглянул в эту душу» (по всем источникам до Т, Соч, 1880). Стр. 174, строки 27–28: «и я рада» вместо «и я так рада» (по всем другим источникам). Стр. 195, строка 24: «Так легкое испарение» вместо «Такое легкое испарение» (по всем другим источникам). На обложке чернового автографа Тургенев точно...

2. Молева Н. М.: Призрак Виардо, или Несостоявшееся счастье Ивана Тургенева. Из родственной хроники. След Варвары Петровны

Входимость: 1. Размер: 33кб.

Часть текста: та же комната. Высокий потолок. Дубовые двери. Книги по всем стенам. Большое окно — навсегда задвинутое от света и солнца стеной слишком придвинувшегося соседнего дома. Дагестанский палас на стене, у узкой оттоманки. Красный. Зеленый — на куске пола. Другой мир — горы, обомшелые каменные башни домов, весенняя прозелень лугов. Все началось с варшавского сна. Она еще не успела уснуть. В полудреме картина представилась удивительно яркой. Полумрак незнакомой комнаты. Диван с разобранной постелью. Ночник на столике. Отклонившееся, как от сквозного ветра, пламя. Раскрытый на первой странице Псалтырь с надписью, что куплен на ярмарке в селе Волово в 1899 году. На стене странный ковер с крестами и перекрестьями. Красный. И другой — зеленый — у ног. Она никогда не была в такой комнате. Не видела странных ковров и вещей. Сердцем поняла: ушел из жизни отец. Перед ее отъездом с молодым мужем из Ливен в Варшаву (офицер штаба западных войск!) обещал своей любимице в минуту кончины прийти к ней. Чтобы укрепить в вере свою «математичку», рвавшуюся к Сорбонне. Это за ним потянулось пламя свечи в ее сне. Телеграмму из Спасского от нее хотели скрыть. Все равно ехать на похороны за несколько дней до родов она бы не могла. Она опередила все сообщения, сразу же сообщив мужу о случившемся. И получила телеграмму сама: муж, не колеблясь, уехал на вокзал. С. П. Лихнякович — С. С. Матвеевой, 17 сентября 1900 г. «Дорогая моя милая Соничка, прежде всего горячо поздравляю тебя со счастливым разрешением от бремени. Пусть Господь прострет свою бесконечную милость на твою дочь и пошлет тебе всю меру материнских радостей от возможности воспитать чистую и преисполненную самых высоких побуждений душу. Не вмени мне в вину, что задержалась с ответом на твою просьбу подробно рассказать о последних минутах жизни твоего отца, а нами всеми так любимого брата. Помнила я об этом постоянно, но не хотела огорчать тебя лишними тяжкими...

3. Реформатор и русский немец (записки охотника, черновики)

Входимость: 1. Размер: 21кб.

Часть текста: я. — Какими судьбами?..» — «А***!» — воскликнул он в свою очередь. Мы пожали друг другу руки… «Как я рад, как я рад», — пролепетали мы оба, не без папряженья… — Куда вас бог несет? — спросил я наконец. — В Курск… Я наследство получил. — Тетушка ваша скончалась? — проговорил я с кротким участьем. — Скончалась… — отвечал он с легким вздохом. — Хозяин! — прибавил он громким голосом. — Самовар — да поскорей! Да, — продолжал он, снова обращаясь ко мне. — Скончалась. Вот теперь еду наследство получать. Вошел слуга Евгения Александрыча, рыжеватый молодой человек, одетый егерем. — Hans! — промолвил мой знакомый. — Geben Sie mir eine Pfeife [52] . Hans вышел. — У вас камердинер из немцев? — спросил я. — Нет… из чухонцев… — отвечал Евгений Александрыч с расстановкой. — Но по-немецки понимает. — А по-русски говорит? Евгений Александрыч помолчал немного… — Да, говорит! Hans вернулся, почтительно поднес чубук прямо к губам барина, положил на трубку четырехугольный клочок белой бумаги и приставил к бумажке свечку. Барин начал курить, принимаясь боком и кривя губами за янтарь, словно собака...