91. ПОЛИНЕ ВИАРДО
8 (20) октября 1848. Иер
Hyeres.
Vendredi 20 octobre 48.
Перевод с французского:
Иер,
пятница 20 октября 48.
Guten Morgen, Liebste, Theuerste, Einzige! {Доброе утро, самая Любимая, Дорогая, Единственная! (нем.).}
Добрый день, милостивая государыня! Вот наконец я и добрался до цели моих странствований! Я приехал сюда вчера, после двухдневного пребывания в Тулоне, где меня задержало легкое недомогание, теперь совершенно прошедшее, которое, впрочем, но имело решительно ничего общего с моей покойной невралгией,-- потому что я имею основание надеяться, что на сей раз она действительно скончалась. - Я занимаю хорошенькую комнатку в Европейской гостинице, выходящую на террасу, с которой открывается великолепный вид: обширная, сплошь зеленая равнина, вся покрытая апельсинными, оливковыми, фиговыми и тутовыми деревьями (я, право, очень недоволен всеми этими окончаниями на ыми), среди которых там и сям поднимаются веера, или, вернее, своеобразные султаны пальм. Эта равнина, окаймленная справа и слева довольно высокими холмами, оканчивается проливом, по ту сторону которого расстилаются и синеют, наподобие Капри, Иерские острова. Вдоль берега идет ряд приморских сосен. Все это было бы прелестно, если бы не дождь, который не перестает уже четыре дня и в настоящую минуту окутывает всю эту прекрасную равнину сплошным тускло-серым туманом. Я рассчитываю пробыть здесь дней десять. Надеюсь, что дождь не будет продолжаться вечно, если же будет, тогда, честное слово, примусь за работу - всем на страх. Последнее письмо я отправил вам из Марселя1 в день моего отъезда в Тулон. Следует рассказать вам, что я делал с тех пор. Но так уж много... и все же. Я приехал в Тулон ранним утром после ночного, довольно неприятного путешествия но плохим дорогам. Тулон довольно красивый город, не слишком грязный, что во Франции много значит. Погода была довольно-таки нелепая: большие и тяжелые дождевые тучи проходили над городом, извергая настоящие потоки воды, которая из-за безветрия падала почти отвесно; затем, как только ливень проходил, яркое солнце, сияющее и веселое, ударяло в дома и в струящиеся водой улицы. Тулон окружен высокими серо-желтыми горами; ничего не могло быть прелестнее, чем видеть, как они мало-помалу выступали на свет сквозь последнюю дымку уходившего ливня. Я сел в небольшую парусную лодку и прокатился по рейду, который очень красив и обширен. Мы прошли мимо фрегата "Мюирон", на котором Наполеон вернулся из Египта; он заботливо сохраняется в гавани2; на рейде находилось около двадцати военных кораблей. В течение часа с четвертью, пока продолжалась моя прогулка, прошло два или три ливня, всё без ветра; игра красок - до, во время и после дождя - на море представляла собой нечто волшебное. Оно принимало иногда цвет перламутровой китайской туши с синеватыми отливами, потом становилось темно-зеленым благородного тона или светло-синим с золотыми искорками; направо оно было молочно-белым; налево, у скал, темно-серым с пенистой каймой... и всё это изменялось, ежеминутно перемещалось, в зависимости от того, куда я поворачивал голову или как проходили облака. Наконец я вернулся и направился пешком к Арсеналу, с намерением поглядеть на каторжников3; но как только заявил, что я иностранец, и притом русский, меня решительно отказались впустить. Здесь, видимо, на этот счет получены новые и очень строгие распоряжения. Я возвратился к себе в гостиницу и уже приготовился было охать в Иер, как вдруг у меня сделался какой-то нервный желудочный приступ, принудивший меня остаться. Я послал за доктором, который дал мне успокоительных средств, предписал покой, и двадцать четыре часа спустя, то есть вчера в четыре часа, я уехал, совершенно поправившись, свежий и бодрый, в Иер, куда прибыл как раз вовремя, чтобы сесть за стол с каким-то рыжим англичанином, страшно стесненным во всех своих движениях галстуком наподобие кринолина в два фута вышины, со старым чахоточным господином отталкивающей наружности - какой-то козел с глазами попугая - и со старым капитаном африканских стрелков, добрым малым, который, впрочем, только и мечтает, как съесть живьем социалистов, поскольку выработал подобную привычку, общаясь с бедуинами...
До чего же мерзкое и отвратительное учреждение армия - das slehende Heer {действующая армия }, как говорят немцы. Эти африканские стрелки, например, со слов их собственного капитана, никому не дают пощады, убивают безоружных людей, насилуют и грабят, и тем не менее ото превосходные солдаты, очень послушные, любящие прежде всего Порядок, славные и веселые парни. Чтоб их всех разорвало! Этот старый капитан с его простодушным лицом и веселой улыбкой произвел на меня впечатление людоеда. Как он сожалел, что не расстреляли всех парижских бунтовщиков! Как он был глуп, ни единой человеческой мысли не было в его тупой солдатской голове! И такова большая часть армии. И том не менее еще многие века без них но смогут обходиться. Фи! фи!
Признаюсь, что, поднявшись сегодня с постели, я первым делом отправился на почту. У меня было очень мало надежды найти там письмо... и, действительно, его там но было, увы! Но я надеюсь быть более счастливым завтра или послезавтра. Все потому, что Иер находится на краю света; кажется, письма из Марселя приходят туда только через сутки. Я уверен, что сейчас вас уже нот в Куртавнеле; последние мои два письма были адресованы на улицу Дуэ; получили ли вы их?
Как вы поживаете? Что поделываете? Как ваше здоровье? Хорошо, не так ли? Занимаетесь ли вы устройством вашего дома? Я обедаю у вас в воскресенье, 5-го; угодно ли вам принять это приглашение?-- Так решено, 5-го, в вашей маленькой китайской гостиной, у вас будет за столом один лишний гость. Я прошу на этот день русскую шарлотку.
Внутренность ее мрачна и темна; свет едва в нее проникает сквозь цветные стекла - белого нет ни одного. В ту минуту, как я вошел, все священники (их было несколько) в торжественном траурном облачении готовились петь "Реквием" перед гробом, покрытым черным сукном и окруженным желтыми восковыми свечами; на стульях неподвижно сидело около сотни людей. Священники и мальчики-певчие принялись петь резкими и фальшивыми голосами... Положительно, я предпочитаю открытый воздух, костер и игрища древних.
Кстати о древних: я собираюсь как-нибудь на днях отправиться на один из островов с "Одиссеей" и пробыть там неопределенное время...
Ну, что же вам еще сказать? Потому что нельзя же посылать вам чистый лист - нельзя, да я и не хочу этого. {*} Как ваше здоровье? Вы не забыли меня? {* Написано по-русски.
У меня в работе - еще одна комедия4, которую я хочу окон -чить до отъезда из Иера. Придется одну из них перевести для вас в течение зимы. Дело в том, что я вас немножко побаиваюсь, знаете ли вы это? Все равно, это надо будет сделать.
Ну, что же? дают ли, наконец,5 "Иоанну Безумную"5"glimpses" {"проблески" (англ.).} музыки "Пророка"6 Здоров ли он? Итак, до свидания - за столом - 5-го. Golt Eegno Sie. Ihr troue Freund {Да благословит вас бог. Ваш верный друг (нем.).
Я напишу вам послезавтра - а также через два дня еще, до моего отъезда из Иера.
Примечания
Печатается по фотокопии из собрания А. Звигильского (Париж). Подлинник хранится в собрании М. и А. Ле Сен (Париж).
Впервые опубликовано (не полностью): во французском оригинале - Revue Hebdomadaire, 1898, No 45, 8 octobre, p. 186--189; в русском переводе - 1898, No 271, 2 (14) октября. Перепечатано: в русском переводе - Гальп. -Кам., Письма, с 52--55, XI; Письма к Виардо, Halp. -Kam., Viardot, p. 60--65, XI.
Полностью публикуется впервые.
1
3 Наполеон Бонапарт, возвращаясь из Египта во Францию, сел на фрегат "Мюирон" 5 фрюктидора VII г. (22 августа 1799 г.); счастливо избегнув преследования английским флотом, он высадился у мыса Фрежюс на французский берег и 24 вандемьера (16 октября) явился в Париж, чтобы возглавить подготовку государственного переворота 18 брюмера (9 ноября).
3 Каторжная тюрьма в военно-морском порту Тулона была основана в 1682 г. и существовала до 1873 г. Она издавна заслужила мрачную известность и вызывала протесты гуманистов и прогрессивных политических деятелей. В литературе оставила память как место заключения героя романов О. Бальзака Жака Коллеги (Вотрена), несомненно известного Тургеневу. Позднее В. Гюго изобразил тулонскую каторгу в романе "Отверженные".
4 Комедия "Нахлебник".
5 "Иоанна Безумная" - опера А. -Л. Клаписсона, текст Э. Скриба; впервые поставлена в парижской Большой опере в ноябре 1848 г. П. Виардо в ней не выступала. Мрачная музыка не понравилась публике, и опера скоро сошла со сцены.
6 "Пророк" - опера Дж. Мейербора, текст Скриба; впервые поставлена в Большой опере 16 апреля п. ст. 1849 г. Сюжетом оперы является свободно интерпретированная история Иоанна Лейденского, который объявил себя пророком и пытался возродить раннехристианский коммунизм, но был побежден феодально-католической реакцией, взят в плен и казнен (1536). Бопере выдвинут на первый план трагический конфликт между "пророком", его матерью Фидес и невестой Бертой. Партия Фидес была написана Мейербором для П. Виардо; это - одна из ее лучших партий в период совершенной зрелости дарования, в которой развернулись в полной море ее вокальные и драматические данные. См.: Розанов, с. 77--79; Coubes Fr. Pauline Viardot dans "La Prophete". - Cahiers Ivan Tourgueniev, Pauline Viardot, Maria Malibran. Paris, 1978, No 2, octobre, p. 109-116.