2050. А. П. ГОЛИЦЫНУ
14 (26) июля 1867. Баден-Баден
Bade.
Schillerstrasse, 7.
Ce 26 juillet 67.
Monsieur,
Je viens de parcourir les premier schapitres de "Fumée" dans "Le Correspondant"l -- et je vous avouerai avec franchise que je n'ai pas pu me défendre d'un sentiment pénible en voyant mon nom mis sous un travail qui fourmille - il faut le dire - de fautes et de contresens. Vous n'avez pas tenu compte des corrections, que je me suis hâté de vous envoyer par l'entremise de Mr Mérimée; il était donc pour le moins inutile de me faire parvenir ces épreuves. Je ne réclame pas contre les suppressions, affaiblissements d'expressions etc. - que vous avez crus nécessaires - mais je ne puis admettre qu'on me fasse dire noir {Далее зачеркнуто: quand} où je dis noir {}. Comment voulez-vous que j'accepte des non-sens aussi absolus que ceux-ci - p. 691. I. 3 - au lieu de: "Guéris-moi - je meurs de maladie, de faiblesse (от болести)" on a mis: "je meurs... d'abondance de biens"2"un bon élève voit les fautes de son maître - mais garde sur elles un silence respectueux, car ces fautes elles-mêmes renferment un enseignement salutaire" - il y a: "un bon professeur voit les fautes de son élève" etc,3 èon que c'est la Russie qui est le professeur et l'Europe - l'élève!.. Et cela dans la bouche de Potouguine! Je ne finirai pas si je voulais compter toutes les fautes de cette traduction. - Vous n'avez du reste qu'à jeter un regard sur les épreuves, que j'ai envoyées à Mr Mérimée. Je vous avoue aussi qu'avec les scrupules dont vousmefaites part dans votre dernière lettre quant à l'effet que produirait sur des mères de famille certaine page concernant les rapports de Potouguine et d'Irène - je ne comprends pas que vous ayez songé à traduire ma nouvelle: les rapports de Litvinof et d'Irène sont bien autrement explicites - et je ne vois aucun moyen de les gazer, à moins de faire des changements si complets, qu'ils dénatureraient tout le récit. Je suis désolé de le dire, Monsieur, mais si j'avais pu prévoir tout ceci - je crois que je vous aurais prié d'abandonner votre idée. - Si la chose est faisable, il vaudrait peut-être mieux de s'en tenir au fragment publié. En tout cas, Monsieur, je vous prie bien instamment de m'envoyer dorénavant les épreuves à temps et de prendre en considération mes corrections qui ne portèrent jamais que sur le sens des mots et des phrases.
Agréez, Monsieur, L'assurances de mes sentiments distingués,
J. Tourguéneff.
Перевод
Баден-Баден.
Шиллерштрассе, 7.
26 июля 67.
Милостивый государь,
"Дыма" в "Le Correspondant"1 - и, признаюсь откровенно, что я не мог освободиться от тягостного чувства при виде своего имени, помещенного под работой, кишащей - должен это сказать - ошибками и нелепостями. Вы не учли исправления, которые я поспешил отправить вам через посредство г-на Мериме; так что было по меньшей мере бесполезно посылать мне эти корректуры. Я не возражаю против изъятий, смягчения выражений и т. д. - которые вы сочли необходимыми - но я не могу допустить, чтобы меня заставляли говорить черное {Далее зачеркнуто: когда} там, где я говорю белое {"черное" вместо "белое".}. Как же я могу согласиться с такой совершенной бессмыслицей, как на с. 691, с<трока> 3 - где вместо: "Вылечи меня - я пропадаю от болести", "я пропадаю от изобилия"2!! Или еще на е. 693, с<трока> 11 снизу - вместо того, чтобы сказать: "хороший видит ошибки своего учителя - но молчит о них почтительно, ибо самые эти ошибки служат ему в пользу" - стоит: "хороший учитель ученика" и т. д.3 - так что выходит, будто Россия - это учитель, а Европа - ученик!.. И это в устах Потугина! Я никогда не кончу, если стану перечислять все ошибки этого перевода. Впрочем, достаточно вам взглянуть на корректуры, которые я послал г-ну Мериме. Признаюсь также, что я не понимаю, как вам, при ваших, сообщенных мне в последнем письме, сомнениях относительно того впечатления, которое может произвести на матерей семейств некая страница, касающаяся отношений Ирины и Потугина,-- как вам могла придти мысль переводить мою повесть; отношения между Литвиновым и Ириной - совершенно недвусмысленные - и я не вижу никакого способа скрыть их, разве что внести изменения столь значительные, что они исказили бы всё повествование. Мне неприятно это говорить, милостивый государь, но если бы я мог такое предвидеть - то думаю, что я просил бы вас отказаться от вашего замысла. Если это возможно, то, вероятно, было бы лучше ограничиться опубликованным отрывком. Во всяком случае, милостивый государь, я весьма настоятельно прошу вас впредь посылать мне корректуры вовремя и принимать во внимание мои исправления, которые всегда касались только смысла слов и фраз.
Примите, милостивый государь, уверение в моем почтении.
Примечания
Печатается по микрофильму, находящемуся в ИРЛИ.
Подлинник хранится в Библиотеке Гарвардского университета (США).
Впервые опубликовано: в П, Письма, т. VI, с. 288--289.
1 Первые главы французского перевода "Дыма" были напечатаны в журнале "Le Correspondant" в номере от 25 июля 1867 г. Корректуры перевода Голицына доставлялись сначала Тургеневу в Баден-Баден, затем Просперу Мериме на окончательную редакцию, после чего возвращались Голицыну. Однако этот порядок часто нарушался Голицыным, что вызывало недовольство Тургенева (см. также письма 2068, 2069). Вначале Мериме рассчитывал на то, что его роль как редактора сведется к "роли пятого колеса в колеснице". Однако вскоре выяснилось, что переводчик плохо владел и русским и французским языками, и вслед за Тургеневым Мериме проделал огромную работу, тщательно редактируя перевод Голицына. Работа по подготовке перевода к печати осложнилась еще тем, что для Голицына и редакции "Le Correspondant" оказались неприемлемыми некоторые сцены романа. Об этом Мериме писал Тургеневу 20 июля н. ст. 1867 г.: "Я только что пробежал перевод. Он слишком свободен и чересчур сокращен... А больше всего меня пугает то, что он (Голицын), как мне кажется, слишком добродетелен... Берегитесь, как бы ваш роман ее выхолостили чрезмерно". 23 июля н. ст. Мериме сообщал Тургеневу: "Ваши корректуры уже у князя Голицына. Со своей стороны я сделал много поправок и восстановил пропуски (например, "лореток", исключенных из первой главы)". Как видно из комментируемого письма, в первом напечатанном отрывке перевода поправки Тургенева и Мериме не были учтены. О своей работе над переводом "Дыма" Мериме писал многим друзьям, в том числе и г-же Делессер: "... роман печатают в "Le Correspondant" - благочестивом и добродетельном журнале, где хотят выбросить всё, что могло бы затруднить при чтении священников, иначе говоря, три четверти романа". В письме к Женни Дакен он рассказывал: "... в романе имеются довольно живые сцены, приводящие в отчаяние князя Голицына <...> Он пропускает абзацы, доставляющие ему мученье, а я восстанавливаю их по тексту" (русский перевод этого письма см.: Виноградов А. К. Мериме в письмах к Соболевскому. М., 1928, с. 200--201). Особые трения возникли из-за сцены свидания Ирины с Литвиновым в XVII главе (подробно об этом см. примеч. 1 к письму 2068). О переводе на французский язык и публикации романа "Дым" в "Le Correspondant" см. письма Мериме к Тургеневу, А. Голицыну, г-же Делессер и Женни Дакен в издании: Mérimée, II, "И. С. Тургенев и Проспер Мериме" {Лит Насл, т. 31-32, в. 727--733). См. примеч. 1 к письму 2128.
2 "Le Correspondant", это место было исправлено.
3 Эта фраза в "Le Correspondant" находится на с. Ö92. В отдельной оттиске она также исправлена.