Тургенев И. С. - Герцену A. И., 21 марта (2 апреля) 1864 г.

1593. A. И. ГЕРЦЕНУ

Я долгое время колебался, вернувшись из России, писать ли тебе по поводу заметки в "Колоколе" о "седой Магдалине из мужчин, у которой от раскаяния выпали зубы и волосы" и т. д. Признаюсь, эта заметка, явно относившаяся ко мне, огорчила меня¹. Что Бакунин, занявший у меня деньги и своей бабьей болтовней и легкомыслием поставивший меня в неприятнейшее положение (других он погубил вовсе),-- что Бакунин, говорю, распространял обо мне самые пошлые и гадкие клеветы - это в порядке вещей - и я, зная его с давних пор, другого от него не ожидал². Но я не полагал, что ты точно так же пустишь грязью в человека, которого знал чуть не двадцать лет, потому только, что он разошелся с тобою в убежденьях. Не далеко же ты отстал от покойного Николая Павловича, который {Далее зачеркнуто: ³? Если б я мог показать тебе ответы, которые я написал на присланные вопросы - ты бы, вероятно, убедился - что, ничего не скрывая, я не только не оскорбил никого из друзей своих, но и не думал от них отрекаться: я бы почел это недостойным самого себя⁴. Признаюсь, не без некоторой гордости вспоминаю я эти ответы, которые, несмотря на тон, в котором они написаны, внушили уважение и доверие ко мне моим судьям. Что же касается до письма к государю, которое ты представил в столь гнусном виде, то вот оно⁵:

Да; государь, который не знал меня вовсе - все-таки понял, что имеет дело с честным человеком - и за это моя благодарность к нему еще увеличилась; а старинные друзья, которые, кажется, могли хорошо меня знать, не усомнились приписать мне подлость и разгласить это печатно. Если б я имел дело с прежним Герценом, я бы не стал тебя просить не употреблять моего доверия во зло - и тотчас же уничтожить это письмо: но ты сам спутал мои понятия о тебе - и я прошу тебя не наделать мне новых неприятностей: довольно и старых. Впрочем, самое это письмо доказывает, что мои чувства к тебе не совсем исчезли: Бакунина я бы не удостоил полусловом. Будь здоров.