Тургенев И. С. - Ламберт Е. Е., 2(14) марта 1862 г.

1293. Е. Е. ЛАМБЕРТ

Милая графиня,-- увидать Ваш почерк было для меня особенно отрадно - могу Вас уверить,-- а прочтя Ваше письмо, я и порадовался и опечалился и - грешный человек! - подумал: увы! для чего я не такой, каким меня воображает графиня - для чего я не человек, "преисполненный земной жизнью" и преданный ей! Это сожаление и грешно и странно - но я не могу от него избавиться - и если я еще не успел приникнуть мыслью к неземному, то земное всё давно ушло от меня - и я нахожусь в какой-то пустоте, туманной и тяжелой - и уже нисколько не расположен отворачиваться от картин разрушения, черных покровов, горя и т. п. В этом отношении я могу вполне Вам сочувствовать, и Вы напрасно воображаете, что Ваша печаль стала стеной между нами¹. Говоря правду - я и в молодости не избегал тех чувств, о которых Вы упоминаете, и меня Mme Viardot недаром прозывает "le plus triste des hommes". A потому пишите без утайки всё, что Вам придет на душу, и знайте, что каждое Ваше слово вызовет во мне глубокий отголосок... Не говоря уже о дружбе, которую я к Вам питаю и которая никогда не изменится.

Я рад за Вас, что в Вас опять достало духу - встретить жизнь "лицом к лицу"²... а от меня она бежит как змея - никак ее поймать не могу - куда поймать! Не могу увидать ее физиономию, узнать, какое наконец ее значение? Дни бегут, бегут - легко и вяло; эти два эпитета редко {Далее зачеркнуто: встречаются} стоят рядом - а между тем оно так. Жду времени возвращения в Россию, которое наступит в апреле - и только. Мне очень приятно думать, что я увижу Вас - хотя, быть может, свидание наше не будет весело.

Полинька всё еще остается Полинькой!.. видно - не судьба³... Она очень благодарит Вас за память. Она искренно к Вам привязалась - что с ней случается довольно редко.

Вы мне ничего не пишете о Вашем beau-frère - и я этому рад: значит, все слухи, которые ходили о нем и об его здоровье - не имеют основанья. Что он - всё еще на Мадере? Не приедет ли он сюда?

Я не думаю, чтобы Вы теперь читали русские книги и журналы; но если Вам попадется февральский номер "Русского вестника", пробегите мою повесть, которая, помнится, так мало Вам понравилась в рукописи⁴. - Я сделал в ней много сокращений и изменений, хотя, разумеется, основная мысль и вся физиономия исполнения - остались те же. Я решился было бросить эту повесть в огонь - но, во-первых, Катков поднял крик и в письмах своих наговорил мне всяких неприятностей - а главное, мне деньги были нужны - потому что из деревни присылки плохие. Je suis résigné à un fiasco, mais heureusement j'ai l'épiderme peu sensible. A Вы все-таки напишите мне свое мнение, хотя бы в подтверждение прежнего осуждения: - осуждение от Вас мне дороже, чем похвала от другого - потому что оно поучительно - и потому что я Вас люблю.