841. ПОЛИНЕ ВИАРДО
16(28) сентября 1859. Петербург
St. Pêtersbourg,
ce 16/28 septembre 59.
Chère et bonne Madame Viardot, je suis arrivê hier après un voyage des plus fatigants1. On m'avait dêconseillê de prendre la voie de mer, vu l'êquinoxe...2 mais j'ai êtê beaucoup plus ballottê et plus êreintê dans le trajet de Kowno à Pskoff (où j'ai trouvê le chemin de fer) que pendant la plus furieuse tempête. - J'ai vu avec une satisfaction mêlêe d'envie et de dêpit que l'on travaille ênergiquement au chemin de fer qui nous reliera à l'Europe3; dès le printemps prochain, il n'y aura plus qu'un tout petit trajet en voiture. J'aurais êtê un des derniers patients. Et ce que cela m'a coûtê! Enfin, n'en parlons plus, puisque me voici sain et sauf à Pêtersbourg.
Je repars aujourd'hui même pour Moscou, où je ne m'arrêterai qu'une couple d'heures, et de là pour Spass-koïê. - Le temps est pluvieux et doux, ce qui nous promet beaucoup de bêcasses. - Puis, dès le 1/13 octobre, j'accroche mon fusil à un clou, je prends ma plume et j'abattrai de la besogne en diable pendant 6 semaines4. - Je compte pour me soutenir dans mon travail--non pas sur votre souvenir et celui de tous mes amis de Courtavenel - il m'est toujours prêsent - mais sur quelques bonnes lettres qui me viendront de temps en temps. - N'est-ce pas que je puis y compter? Je vous en conjure, ne m'oubliez pas.
Et à propos de lettres, que devient la grande lettre destinêe à Paulinette?5 Pour le moment je me contente de l'embrasser, mais elle ne perdra pas pour avoir attendu. - Cette lettre doit lui faire l'effet d'un rivage sombre, "looming in the distant mist..."6 Mais qu'elle relise la fable des bâtons flottants7 - et elle se tranquillisera. -
Je vous êcris à la rue de Douai, car je suppose que vous y serez retournêe au moment de l'arrivêe de cette lettre. - J'ai êtê un âne ê à Courtavenel de repasser sur le piano la partition d' "Orphêe", dont je ne connais que des fragments8.
J'ai revu la comtesse de Lambert; elle est toujours bonne et charmante. Mais elle souffre bien, la pauvre femme.
Je vous êcrirai dès mon arrivêe à Spasskoïê,-- excusez le dêcousu de cette lettre, je suis très affairê. Mille bonnes choses à tout le monde et un shakehands bien cordial à vos lieben Hände.
Votre
J. Tourguêneff.
Перевод с французского:
С. -Петербург,
16/28 сентября 59.
1. Мне не советовали ехать морем ввиду осеннего равноденствия2... но меня гораздо больше укачало и измотало по пути из Ковно в Псков (где я обнаружил железную дорогу), чем во время самого яростного шторма. Со смешанным чувством удовлетворения, зависти и досады видел я, что энергично строится железная дорога, которая свяжет нас с Европой3; со следующей весны в карете останется проехать лишь совсем небольшое расстояние. Должно быть, я был одной из последних жертв.
Сегодня же я уезжаю в Москву, где остановлюсь лишь на пару часов, а оттуда в Спасское. Погода стоит теплая и дождливая, что обещает много бекасов. А затем, с 1/13 октября, я кладу ружье под замок, беру перо и за 6 недель разделываюсь с проклятой работой4. Чтобы поддержать себя в этом, я рассчитываю не на память о вас и обо всех друзьях, оставленных в Куртавнеле,-- эта память всегда при мне - но на несколько добрых писем, которые буду время от времени получать. Ведь я могу на них рассчитывать? Заклинаю вас, не забывайте меня.
большого письма, предназначенного для Полинетты5? Удовольствуюсь пока тем, что обниму ее, но она будет вознаграждена за ожидание. Это письмо покажется чем-то вроде преисподней, "looming in the distant mist..."6 {"выступающей в далеком тумане" 7 - это ее успокоит.
Пишу вам на улицу Дуэ, так как предполагаю, что вы вернетесь туда к моменту прибытия этого письма. Я был ослом, "Орфея", которую я знаю только в отрывках8.
Я снова виделся с графиней Ламберт; она, как всегда, добра и очаровательна. Но, бедная женщина, она очень страдает.
Напишу вам по приезде в Спасское,-- простите мне бессвязность этого письма, я очень ванят. Тысяча добрых пожеланий всем и сердечное shakehands {рукопожатие (англ.).} вашим lieben Hände {дорогим рукам }.
Ваш
И. Тургенев,
Примечания
Печается по фотокопии из собрания А. Звигильского (Париж). Подлинник хранится в собрании М. и А. Ле Сен (Париж).
Впервые опубликовано: êd, t. 1, p. 95--96.
1 Тургенев выехал из Парижа в Россию около 8 (20) сентября 1859 г. (см. письмо 840 и примеч. к нему).
2 Дни осеннего и весеннего равноденствия отличаются значительным усилением морских приливов и отливов, вследствие чего возможна сильная качка на корабле.
3 2 (14) февраля 1857 г. Александр II и король Пруссии подписали конвенцию о соединении Санкт-Петербургско-Варшавской железной дороги с Берлинско-Кенигсбергской, причем Россия обязалась выполнить строительные работы от С. -Петербурга через Ковно до прусской границы, а Пруссия - от русской границы до Кенигсберга 1857, No 147, 8 июля).
4 См. письмо 842, примеч. 1.
5 Летом 1859 г. отношения между Полинеттой и Полиной Виардо заметно осложнились. Полинетта жаловалась в письмах к отцу на несправедливость той, кого Тургенев так уважал и ценил. По-видимому, П. Виардо, со своей стороны, тоже писала ему о разногласиях, возникших между нею и дочерью писателя. Этим можно объяснить длительную задержку того "большого" письма, которое Тургенев обещал написать дочери. Оно было написано лишь 10 (22) ноября 1859 г. и содержало немало упреков и наставлений по поводу характера и поведения Полинетты (см. No 862).
6
7 "Le Chameau et les Bâtons flottants" ("Верблюд и поплавки"), по-видимому ее вторая часть, в которой речь идет о предметах, издали казавшихся большим кораблем, но все уменьшавшихся и уменьшавшихся по мере приближения - сначала до размеров челнока, потом ящика; наконец стало ясно, что это всего лишь поплавки. В заключение следовала морали: "Я знаю многое, к чему эта история хорошо подходит и что издали представляет из себя нечто, а вблизи оказывается ничем" ("De loih c'est quelque chose, et de près ce n'est rien").
8 18 ноября 1859 г. Полина Виардо с большим успехом дебютировала в "Орфее" Глюка в контральтовой партии Орфея. Опера Глюка была поставлена в Париже в Лирическом театре, в новой редакция Г. Берлиоза. Эта редакция была основана на сочетании двух авторских редакций - "венской" (1762) и "парижской" (1774) и описана Берлиозом в статье ""Орфей" Глюка в Лирическом театре" (см.: Берлиоз Г. Избранные статьи. М., 1956). В статье Берлиоз чрезвычайно высоко оценил искусство П. Виардо. "Ее талант так совершенен,-- писал композитор,-- так многогранен <...> в нем объединены глубокие познания с такой увлекательной непосредственностью, что вызывает одновременно изумление и волнение; он поражает и трогает; он захватывает и убеждает" (там же, с. 245). Несмотря на некоторые незначительные искажения текста, которые придирчивый композитор отметил в исполнении певицей своей партии, в целом он считал, что успех постановки был во многом определен участием в ней П. Виардо. Отзывы Берлиоза о постановке "Орфея" см.: Берлиоз Г. Избранные письма. Л., 1982, т. 2, с. 157--163. В отклике лондонского "Athenaeum"'a отмечалось, что это событие столь важное, что требует подробного разбора, исполнение же партии Орфея П. Виардо оценивалось как "превзошедшее все ожидания". Особенно рецензент выделил заключительную арию 1-го акта, которую певица исполнила столь восхитительно, что "зал чуть не обрушился" от аплодисментов. "Нигде на сегодняшний день,-- заключал критик (вероятно, Г. Чорли),-- нельзя услышать ничего подобного" (1859, No 1674, November 26, р. 711). Долгое время считалось, что эта ария не принадлежит Глюку, так как ее не было в "венской" редакции, и стиль ее резко отличается от остальной оперы; на включении ее в оперу настояла сама П. Виардо (см. письмо Г. Берлиоза к П. Виардо, помеченное сентябрем 1859 г. - Берлиоз Г. Избранные письма, т. 2, с. 154). Позднее Тургенев просил Е. Е. Ламберт выслать ему номера газет с отзывами об этой постановке (см. письмо 869, примеч. 1).