1031. А. А. ФЕТУ
1(13) июня 1860. Соден
Соден.
1/13 июня 1860.
Милейший Фет, спешу извиниться перед Вами, хоть я, как говорится, без вины виноват. Письмо Ваше находилось на почте - но господа чиновники прочли: Фургенев - и если б я, соображая в одно и то же время и Вашу аккуратность и связный почерк - не полюбопытствовал насчет буквы Ф - пропало бы Ваше письмо!1 Но теперь я его получил, извиняюсь и благодарю. Благодарю за память и за письмецо к Herr Baur'у, которым непременно воспользуюсь. Сообщаемые Вами известия меня очень интересовали (хотя почему опустелая моя комната повеяла на Вас Raubritter'ством - нехитрому уму ни в век не понять!),-- но то, что Вы сообщили мне о болезни Николая Толстого, глубоко меня огорчило. Неужели этот драгоценный, милый человек должен погибнуть! И как можно было запустить так болезнь! Неужели он не решится победить свою лень и поехать за границу полечиться! Ездил же он на Кавказ в тарантасах и черт знает в чем! Что бы ему приехать в Соден? Здесь на каждом шагу встречаешь больных грудью: соденские воды едва ли не лучшие для таких болезней. Я Вам всё это говорю - за 2000 верст, как будто слова мои могут что-нибудь помочь... Если Толстой уже не уехал - то он не уедет2. Вот как нас всех ломает судьба; поневоле повторишь слова Гёте в Эгмонте: "Wie von unsichtbaren Geistern gepeitscht, gehen die Sonnen-pferde der Zeit mit unseres Schicksals leichtem Wagen durch, und uns bleibt nichts als, muthig gefasst, die Ziigel festzuhalten und bald rechts, bald links, vom Steine hier, vom Sturze da - die Räder abzulenken. Wohin es geht - wer weiss es? Errinnert er sich doch kaum, woher er kam"3.
"Und wenn es zum Tode gehen soil" - прибавлю я - тут ничем не поможешь - и ничем не удержишь бешеных коней.
Хотя я думаю, что вообще Ваше воззрение на моего брата справедливо, однако Вы не могли оценить одну его сторону, которую он выказывает только между своими - и то когда он ничем не стеснен - а именно юмор. Да, этот русский француз большой юморист - верьте моему слову - я от него хохотал (и не я один) до колики в боку4
Мне приятно, что "Первая любовь" нравится Толстым5: это ручательство. Приделал же я старушку на конце - во-первых потому, что это действительно так было - а во-вторых потому, что без этого отрезвляющего конца крики на безнравственность были бы еще сильнее6.
Милому Ивану Петровичу пожмите крепко руку за его любезные строки7. Я часто переношусь мыслию в Ваши края - и воображаю себя сидящим на широком балконе новоселочного дома. Это хорошо, что Вы поступили в благородный цех шахматистов; лучшего учителя, чем Иван Петрович, Вам не нажить. Я переехал из Hôtel de l'Europe, где меня обдирали как липку - и поселился в маленьком домике, стоящем лицом к широкому пестро-зеленому полю - у одной немки, добродушной до невероятности. Пишите мне просто в Соден (Soden) - возле Франк-фурта-на-Майне. На почте меня знают. Обнимаю Вас и Борисова и кланяюсь всем.
Ив. Тургенев.
P. S. Если Николай Толстой не уехал, бросьтесь ему в ноги - а потом гоните его в шею - за границу. Здесь, например, такой мягкий воздух, какого в России никогда и нигде
Примечания
Печатается по подлиннику: ИРЛИ, Р. 1, оп. 29, No 32, л. 38--39.
Фет, ч. 1, с, 328--329.
Стр. 201. рыцарь-разбойник
Стр. 201. "Словно подхлестываемые незримыми духами, неудержимо мчат солнечные кони времени легкую колесницу нашей судьбы, и нам остается только крепко держать вожжи и, дергая тут влево, там вправо, направлять колеса прочь от камня, от обрыва. Куда летим,-- кто знает? И едва ли кто вспомнит, откуда" (нем.).
Стр. 201. "И если дело должно идти к смерти" (нем.),
1 Это письмо Фета неизвестно.
2 Н. Н. Толстой уехал за границу 28 мая ст. ст. 1860 г. (см.: Гусев Н. Летопись жизни и творчества Л. Н. Толстого. М.: Academia, 1936, с. 120); 12(24) июня он приехал в Соден, а 17(29) августа уехал в Гиер (Южная Франция), где и умер 20 сентября (2 октября) 1860 г. на руках Л. Н. Толстого (см.: Толстой,
3 Цитата из трагедии Гёте "Эгмонт" (см. д. 2, сц. "Дом Эгмонта").
4 В своих воспоминаниях Фет приводит диалог братьев Тургеневых о поэзии, свидетельствующий о том, что Н. С. Тургенев действительно был "большой юморист" (Фет, ч. 1, с. 271).
5 Фет, ч. 1, с. 325; Толстой, т. 60, с. 337). Очевидно, именно в эти дни Фет и слышал от братьев Толстых положительные отзывы о "Первой любви". В дневниках и письмах Л. Н. Толстого, а также в известных нам письмах H. H. Толстого, относящихся к соответствующему периоду, об этой повести упоминаний нет.
6 В самом конце повести "Первая любовь" умирающая "старушка" шепчет: "Господи, отпусти мне грехи мои...". Что касается "криков на безнравственность", то Тургенев имеет в виду суждения о "Первой любви", высказанные как в "Первая любовь". (Повесть г. Тургенева) // Наше время, 1860, No 16, 1 мая, с. 254). См. также отзывы о повести Л. Виардо и "г-на Г.", о которых Тургенев упоминает в письме к Е. Е. Ламберт от 16, 18 февраля (28 февраля, 2 марта) 1861 г. (No 1136).
7 Речь идет о приписке И. П. Борисова к не дошедшему до нас письму Фета к Тургеневу,