982. А. А. ФЕТУ
13--16 (25--28) марта 1860. Петербург
С. Петербург.
13-го марта 1860.
Я в долгу перед Вами, Fethie carissime, но отчасти извиняюсь тем, что употребил истекшую неделю на окончание повести, которая уже сдана в "Библиотеку для чтения" - и явится в мартовском номере. (Кстати, все слухи о несостоятельности "Б<иблиотеки> для ч<тения>" оказываются ложными - и книжная лавка Печаткина заперта - только по воскресениям). Повесть моя называется "Первая любовь". Сюжет ее Вам, кажется, известен. Читал я ее на днях ареопагу, состоявшему из Островского, Писемского, Анненкова, Дружинина и Майкова; приглашенный Гончаров пришел пять минут по окончании чтения. Ареопаг остался доволен и сделал только несколько неважных замечаний; остается узнать, что скажет публика, которую Вы так не любите1. Единственный человек, которого я совершенно отчаиваюсь удовлетворить когда-нибудь - Лёв Толстой2. Но что делать! Видно так у меня на роду написано. Здесь распространились слухи, что он снова принялся работать - и мы все порадовались3.
Ну, любезнейшие друзья мои, А<фанасий> А<фанасьевич> и И<ван> П<етрович>, увидите вы меня скоро - но не в натуре - а в фотографии, которую я нарочно для вас заказал у Деньера. Что касается до моей персоны - то я, к истинному моему горю, не поеду в деревню, а отправляюсь весной за границу лечиться4. Что там ни говори о моей мнительности - а я очень хорошо чувствую, что у меня в горле и груди неладно; кашель не проходит - кровь показывается раза два в неделю - я без намордника (сиречь респиратора) носу не могу показать на двор. Где уж тут о весенней охоте и пр. и пр. Надобно воды пить, да ванны брать - да радеть о своем гнусном теле! Это меня огорчает - и я приемлю смелость думать, что и вас обоих огорчит тоже. Что делать! "Скачи, враже, як пане каже". На охоте вспоминайте обо мне... А кажется, по известиям из деревни - Бубулька едва ли не приказала долго жить...
Нездоровье Вашей собаки нехорошо, любезный А<фанасий> А<фанасьевич>. Надо ее вылечить; боюсь я немножко, как бы она не оказалась слабою в поиске. А как бы мы поохотились... Эх! лучше не говорить об этом!
Но Вы не покидайте мысли о Кальне5; переговорите на месте и толковым образом с дядей: я готов на всё, чтоб иметь Вас соседом.
Не сердитесь на меня - а рассудите: мне самому невесело. От души обнимаю вас всех и остаюсь навсегда
преданный вам
Ив. Тургенев.
16-го марта.
Печатается по подлиннику: ИРЛИ, Р. 1, оп. 29, No 32, л. 34--35.
Впервые опубликовано: Фет,
Стр. 173. дражайший Фет (лат.).
1 Намек на довольно резкое высказывание Фета о "публике", известное Тургеневу по одному из писем Фета к Дружинину (см. письмо 871, примеч. 10).
2 "Накануне", изложенный незадолго перед этим в письме Л. Н. Толстого к Фету (см.: Фет, ч. 1, с. 317--318).
3 6 марта ст. ст. 1860 г. В. П. Боткин писал Фету: "Из письма Тургенева я с радостью узнал, что Лев Толстой опять принялся за свой кавказский роман" (Фет, ч. 1, с. 320). Толстой в это время возобновил работу над "Казаками" (см.: т. 48, с. 23, 24). Упоминаемое Боткиным письмо Тургенева к нему до нас не дошло.
4
5 Там же, примеч. 2.