Тургенев И. С. - Дружинину А. В., 13 (25) января 1857 г.

572. А. В. ДРУЖИНИНУ

Уже с неделю, как я собираюсь отвечать на Ваше письмо¹ - да всё не удается. Нахожусь я в препакостном настроении духа, болезнь моя приняла дурной оборот, меня опять жгут и т. д. словом - гадко. Я довесил нос и руки опустил. Маленький рассказец для Вас совсем готов²; стоит присесть и написать последнюю страницу - не могу! Однако переломлю себя - кончу и отправлю. Боюсь я только за него: очень он вышел мрачен. Кабы знал я, что меня ждет в Париже - не выехал бы из Петербурга... А Вы, как нарочно, рисуете мне соблазнительные картины Вашего совокупного житья. Вашей деятельности. Кстати, о Вашей деятельности, прочел я Вашего "Лира" - и умилился - но особенно меня тронула Ваша вступительная статья. Это прелесть! Должен сознаться, что если бы Вы не были консерватором, Вы бы никогда не сумели оценить так Кента, "великого верноподданного". Я прослезился (à la lettre) над ним. Все эти характеристики - всё воззрение верно, широко, глубоко - исполнено любви и свободы. Очень, очень Вы меня порадовали. Спасибо Вам³.

Зато Вы не удивитесь, если я скажу Вам, что статья о Б<елинском> мне мало понравилась. Она очень умна и беспристрастна - но холодна и - виноват! - несправедлива. Как же это так? - спросите Вы: беспристрастна и несправедлива? Уж я не знаю как - но оно так. Об этом следовало бы распространиться - но я теперь не в силах распространяться⁴. Зато весь номер составлен прекрасно - и читается и с удовольствием и с пользой. Радуюсь я хорошей подписке: да оно иначе и быть не может: "Б<иблиотека> для ч<тения>" - пойдет у Вас блистательно - дай бог, чтобы "Современник)" не был совсем задавлен (ce que je crains, entre nous spit dit). Почему я эту фразу написал по-французски? - Неизвестно. Но я, по милости моего гнусного недуга, не скоро что-нибудь сделаю. Чувствую в себе пустоту выпотрошенной рыбы - кислоту непрививного яблока - и глупость, подобную - невозможно сыскать сравнения.

Анненкову теперь лафа отхлопать себе все лядвии на мой счет.

Жду с нетерпеньем высылки XII-го и 1-го No Вашей "Библиотеки".

Вы, вероятно, спросите меня: если мне так скверно в Париже, зачем я остаюсь здесь? На это есть причины очень важные - но я думаю отсюда непременно через 2 месяца выехать. Куда? - не знаю - может быть, в Лондон. Здешний климат мне решительно вреден. Толстой мне пишет, что он собирается сюда ехать, а отсюда весной в Италию; скажите ему, чтобы он спешил, если хочет застать меня⁵. Впрочем, я ему сам напишу. По письмам его я вижу, что с ним совершаются самые благодатные перемены - и я радуюсь этому, "как нянька старая"⁶. Я прочел его "Утро помещика"⁷, которое чрезвычайно понравилось мне своей искренностью и почти полной свободой воззрения; говорю: почти - потому что в том, как он себе задачу поставил, скрывается еще (может быть, бессознательно для него самого) некоторое предубеждение. Главное нравственное впечатление этого рассказа (не говорю о художественном) состоит в том, что, пока будет существовать крепостное состояние, нет возможности сближения и понимания обеих сторон, несмотря на самую бескорыстную и честную готовность сближения - и это впечатление хорошо и верно; но при нем бежит другое, побочное, пристяжное,-- а именно то, что вообще просвещать мужика, улучшать его быт - ни к чему не ведет - и это впечатление неприятно. Но мастерство языка, рассказа, характеристики великое. - Каков, однако, бессовестный Андриас!⁸ Какую статеечку он об "Д<етстве>" и "О<трочестве>" тиснул!⁹ На какие погромы я должен готовиться, я, от которого он уже ничего ждать не может!

Пускай! Это может быть даже очень полезно.

Вы не можете себе представить, какое иногда во мне поднимается нетерпеливое желанье быть с Вами, в Петербурге, где у меня не болел мой мерзкий пузырь! Клянусь, что с будущей зимы - все зимы своей жизни я провожу в Петербурге! Баста!

Если театр состоится, скажите Писемскому, что я прошу его убедительно написать мне об этом¹⁰

Прощайте, милейший консерватор - будьте здоровы и веселы. Поклонитесь Вашей матушке и всем добрым приятелям.

P. S. Рассказ¹¹ Вы получите через 2 недели - самый поздний срок.

Примечания

Печатается по подлиннику: ЦГАЛИ, ф. 167, оп. 4, No 10, л. 6--7 об.

Впервые опубликовано: Т, Первое собрание писем, с. 42--45.

Стр. 187. буквально (франц.).

Стр. 187. (чего я опасаюсь, между нами будь сказано) (франц.)

¹ От 26 декабря 1856 г. (7 января 1857 г.) (см.: Т и круг Совр, с. 199--202).

² "Поездка в Полесье".

³ "Король Лир" Шекспира в переводе А. В. Дружинина и с его вступительной статьей напечатан: Совр, 1856, No 12, отд. 1, с. 169--342. О Кенте в статье говорится: "... охарактеризовать Кента можно немногими словами: это тип преданного слуги, идеал истинного верноподданного".

⁴ Статья Дружинина - "Критика гоголевского периода Русской литературы и наши к ней отношения" (Б-ка Чт,

⁵ Встреча Тургенева с Л. Толстым в Париже состоялась почти через месяц. В письме к В. П. Боткину из Парижа 10(22) февраля 1857 г. Толстой писал: "Вчера приехал я в Париж <...> и застал тут Тургенева и Некрасова" (Толстой, т. 60, с. 158).

⁶ Цитата из стихотворения Пушкина в альбом княжне А. Д. Абамелек (1832), кончающегося словами:

Как нянька старая, горжусь.

⁷ Напечатано: Отеч Зап, 1856, No 12, отд. I, с. 524--572.

⁸

⁹ Тургенев имеет в виду рецензию С. С. Дудышкина (Отеч Зап, 1856, No 11, отд. III, с. 11--18) на "Военные рассказы" и "Детство" и "Отрочество" Л. Н. Толстого, автор которой видел слабость таланта Толстого в его пристрастии к кропотливому психологическому анализу и к "портретной живописи" в ущерб якобы изображению "общих картин" жизни.

¹⁰ Дружинин 26 декабря ст. ст. 1856 г. писал Тургеневу, что Писемский "жаждет составить труппу для великолепнейшего разыграния чего-нибудь из Гоголя, при помощи Стаховича, Садовского и разных литераторов. Этот спектакль, о котором уже слухи разнеслись по городу, есть дело весьма важное для театра, для сближения публики с литературой и так далее"

¹¹ "Поездку в Полесье".