Образ Аси. Характеристика Аси и Гагина
Знакомство с героиней. Предыстория Аси. Картина праздника дана не только потому, что «не всякий знает, что такое коммерш». Для характеристики юного героя важно подчеркнуть внутреннее родство с молодыми людьми другой страны, общую праздничную беззаботность. Зрелище чужого пира его «трогало и поджигало». В какой-то миг Н. испытывает желание присоединиться: «Уж не пойти ли мне к ним?» Символично, что в этот момент колебаний герой вдруг услышал русскую речь. Он предпочел познакомиться с русскими – молодым человеком и девушкой. Быстрота завязавшейся дружбы объясняется радостью встречи с соотечественниками. Она возросла от сознания взаимной симпатии. Юноша сразу ощутил, что имеет дело не с пресыщенными туристами, а подобными ему внимательными странствователями. То же, очевидно, почувствовали новые друзья, пригласив его отужинать в домик на холме.
Внутренний мир Аси раскрывается с первого же ужина в доме Гагиных. Как всем тургеневским девушкам, ей свойственно тонкое переживание прекрасного. Для житья она выбрала маленький, далеко расположенный, но поэтический домик, откуда «вид был точно чудесный»: «Приютившийся к берегу городок показывал все свои дома и улицы; широко разбегались холмы и поля <…>. Наверху чистота и глубина неба, сияющая прозрачность воздуха». Ася умеет видеть красоту там, где ее никто не замечает. Сколько раз господин Н. переправлялся туда и обратно! И сейчас «прыгнул в лодку и простился». Но Ася с берега крикнула, чтобы он не пропустил фантастической красоты картину ночного переезда: «Вы в лунный столб въехали, вы его разбили…» Впервые Н. «оглянулся» и замер: «лунный столб <…> тянулся золотым мостом через всю реку».
девушка стремительно «пробежала мимо», чтобы договориться с перевозчиком и нанять для нового знакомого лодку. Доброта и участие Аси очаровали старую чопорную немку, вдову бургомистра фрау Луизе.
Гагин, «владея порядочным состоянием», уехал с сестрою за границу, чтобы серьезно заняться живописью. В его одежде заметно стремление подражать бедным и независимым европейским художникам. Отправляясь рисовать, он «надел круглую шляпу a la Van Duck, блузу…». Любопытный психологический штрих: увлеченный художник пуще всего «просил <…> позаботиться о том, чтобы суп был не слишком жидок» к его возвращению. Избрав для картины «старый дуплистый дуб», Гагин и его новый друг «довольно умно и тонко рассуждали, о том, как именно должно работать, чего следует избегать<…> и какое собственно значение художника в наш век». Этим завершилось творческое утро: «Наболтавшись досыта и наполнившись чувством удовлетворения, словно мы что-то сделали, вернулись мы домой». После такого эпизода читателя не удивляет, что хотя «в его (Гагина) этюдах было много жизни и правды, что свободное и широкое; но ни один из них не был окончен». Гагин сам в минуту просветления горько сетует на обломовскую «проклятую <…> распущенность». Он сознает, что настоящим художником сможет стать, «коли хватит терпенья». История художнических попыток Гагина и размышления о причинах их крушения близки злоключениям Райского в «Обрыве». «Без горького, постоянного труда не бывает художников… нет! трудиться ты не будешь, сжаться ты не сумеешь», – к такому убеждению пришел Н. в первый же день знакомства с Гагиным. Схожие мысли высказывал в гончаровском романе художник Кирилов.
Вместе с тем тургеневский герой искренне симпатизирует Гагину: «Чем больше я узнавал его, тем сильнее я к нему привязывался <…>. Не полюбить его не было возможности: сердце так и влеклось к нему». Гораздо более сложные чувства Н. испытывает по отношению к его сестре. Ася резко противопоставлена брату. Он был «мягким, полуизнеженным великорусским дворянином, а она не походила на барышню». Ключевыми в описании девушки становятся слова и движения, подчеркивающие ее необычность.
«А все-таки она ему не сестра». Это подозрение укрепляется вследствие одного подслушанного разговора. Взволнованная Ася сквозь слезы уверяет Гагина в любви, точно боится, что он лишит ее своей привязанности: «Нет, я никого не хочу любить, кроме тебя, нет, нет…» Озадаченный, Н. вообразил себе Асю возлюбленной Гагина. Очевидно, что-то мешало их браку, и влюбленные скрылись из России, чтобы избежать сплетен. При этом «открытии» все существо героя как бы раздваивается. Отчасти господин Н. продолжает считать себя простым знакомым Гагина. В качестве такового он приходит в восторг от собственной житейской опытности и наблюдательности «Я улыбался, я потирал руки, удивлялся случаю, внезапно подтвердившему мои догадки (я ни на одно мгновение не усомнился в их справедливости)…» Другая же часть души страдает.
печальный разговор о прошлом Аси. Беседа, из которой мы узнаем, сколь много трудностей ждет ее еще впереди. Ася оказывается дочерью барина и крестьянки. Частая в тогдашнем обществе ситуация. Тургенев обращался к ней в своем романе «Дворянское гнездо», главный герой которого, Федор Лаврецкий, был сыном барина Ивана Петровича и кроткой дворовой девушки Малаши. В последнем своем романе писатель вернется к этой теме, поведав, что главный герой с символической фамилией «Нежданов» был сыном вельможи и гувернантки («Новь»). С одной стороны, дети такой любви (а это, как правило, была настоящая драматическая страсть) неизбежно наследовали качества обоих родителей. В них сливались лучшие черты двух сословий, дворянского и крестьянского. С другой стороны, ханжеское общество отвергало этих детей, заставляя ощущать свое ложное положение.