Василий Алексеевич Слепцов. Биография. Анализ произведений
М. Горький
Слепцов, Василий Алексеевич [17. VII. 1836, Воронеж — 23. III. 1878, Сердобск] — писатель, революционный демократ. Происходил из дворянской семьи. Учился сначала в Московской гимназии, затем в Пензенском дворянском институте. В 1854 году поступил на медицинский факультет Московского университета, в котором проучился один год. В конце 1850-х—начале 1860-х годов начинает свою литературную деятельность, проявляет горячий интерес к народной жизни, знакомится с жизнью и бытом крестьян, отправляется в Подмосковье с целью его изучения, записывает и собирает народное творчество. «Подвигнутый» В. И. Далем на создание очерков из народного быта, отправляется пешком в Подмосковье, где собирает произведения народного творчества, записывает народные обряды и обычаи. М. Горький отмечал большую ценность наблюдений Слепцова, ставил его как наблюдателя рядом с П. И. Якушкиным.
Материалы и наблюдения, почерпнутые в этом путешествии, легли в основу серии очерков «Владимирка и Клязьма», печатавшихся в 1861 году в газетах «Московский вестник» и «Русская речь». Уже в этом первом крупном произведении Слепцов предстал как писатель глубоко демократических воззрений, сочувственно и прав- диво рисующий тяжелую жизнь трудовой массы. В форме непритязательных записок Слепцов исследует положение рабочих на железнодорожном строительстве, на фабриках и заводах, говорит о крестьянском малоземелье, смело обличает систему хищнического грабежа тружеников подрядчиками, заводчиками, властями. «Все это,— говорил впоследствии М. Горький,— нарисовано живо, ловкой, твердой рукой и настолько внушительно, что из краткого, спешного очерка приемов работы, навыков жизни, отношений... как будто возникает некая жуткая и густая тень...»
Осенью 1861 года он сближается с кругом «Современника» — с Некрасовым, Чернышевским, Салтыковым-Щедриным, становится активным сотрудником журнала. В 1862—1863 годах на страницах «Современника» печатается цикл очерков «Письма об Осташкове», явившийся результатом поездки писателя в этот город. Писатель в живых сценах и образах представил жизнь города.
В последующие годы Слепцов пишет ряд очерков и рассказов, посвященных преимущественно народной жизни («Уличные сцены», «На железной дороге», «Питомка», «Ночлег», «Свиньи» и др.). Вместе с другими писателями-демократами (Н. В. Успенским, Ф. М. Решетниковым, П. И. Якушкиным и др.) Слепцов говорит суровую правду о народе — его бедности, трудолюбии, честности, но вместе с тем и забитости, темноте, пассивности, невежестве. С мягким, сочувственным юмором передает писатель простонародную речь своих героев, воссоздает сцены народного быта, рассказывает о бедственном положении мужика после реформы. С большой силой реализма обрисована в рассказе «Питомка» (1863) драматическая судьба темной, забитой женщины-кухарки. Рассказ этот высоко оценил Л. Н. Толстой.
В 1865 году писатель обращается к теме «новых людей», создавая повесть «Трудное время». Это лучшая повесть демократической литературы, появившейся после романа «Что делать?» Чернышевского. В «Трудном времени» ярко сказались все лучшие особенности реалистического мастерства Слепцова — его превосходное знание рисуемой среды, тонкий юмор и ирония, предельный лаконизм и простота повествования, внимание к живописной детали в зарисовках пейзажа, быта, в развитии действия. Высокого мастерства писатель достиг в искусстве эзоповской, иносказательной манеры.
Слепцов был активным общественным деятелем лагеря революционной демократии. Он организатор литературных вечеров и концертов, читает лекции по женскому вопросу, организует так называемую Знаменскую коммуну — общежитие демократически настроенных молодых людей, объединившихся для совместной жизни, труда, образования на артельных началах. Слепцов был тесно связан с деятелями революционного движения 1860—1870-х годов.
***
Очерки Слепцова близки к дорожным заметкам С. В. Максимова, П. И. Якушкина, Н. В. и Г. И. Успенских. Повествование ведется от первого лица, а так же, как в этнографической литературе, от человека из народа. На это указывает не только манера изложения, но и подзаголовки к названиям рассказов и очерков, определяющие в то же время личностный писательский жанр (рассказ крестьянина, подгорные сцены, уличные сцены, сцены в больнице, полиции, у мирового судьи и т. д.).
В очерки включены этнографические ориентиры: описание места действия, т. е. местная этнография села, городских кварталов, харчевен, питейных заведений, деревенских изб и пр.
Многочисленные встречи на постоялых дворах, в трактирах, на почтовых станциях, в пути, на степной дороге, изучение писателем условий жизни и труда народа определили своеобразие стиля и художественной специфики очерков: преобладание диалога над описанием, обилие искусно переданной народной речи, конкретность, фактографичность описаний, фольклорно-этнографические элементы, контактность рассказчика с читателем (повествование ведется от первого лица).
В рассказах «Питомка», «Свиньи», «Спевка», «Вечер» отразилось художественное своеобразие писателя. Слепцов стремился узнать, как живет народ на Руси, и первый его очерк «Владимирка и Клязьма» об этом свидетельствует. Его интересовали и крестьяне, и рабочие, и хозяева. Слепцов наблюдает сцены народной жизни, совсем не затронутые литературой, – фабричные сцены в центральной России. Особенно значительны его зарисовки картин строительства железной дороги с мостом через Клязьму. Художник выразительно показывает, в каком ужасном положении оказались собравшиеся с разных концов страны строители. Он предваряет некрасовские мотивы поэмы «Кому на Руси жить хорошо» и стихотворения «Железная дорога»1.
Этнография социально-экономического характера нередко составляет структурные элементы его прозы. Этнографические описания определяют стилистическое своеобразие его очерков «Владимирка и Клязьма». Автор уточняет жанр отдельных разделов – этнографические и статистические заметки. Он пишет о Клязьме: «Клязьма – одна из замечательных рек в своем роде: ничтожная по величине и по судоходству – она имеет огромное экономическое значение для тех местностей, по которым протекает… приклязьминская полоса отличается красивым, здоровым и деятельным населением, хорошо обработанной почвою, не смотря на ее разнохарактерность, и чрезвычайным развитием фабричной, ремесленной и промысловой деятельности»2. Слепцов подчеркивает и местные этнографические особенности исторически сложившегося крестьянского типа. «Деятельность приклязьминского населения отличается от соседних местностей и кладет резкую печать на берегового жителя. Приклязьминский крестьянин – красивой наружности, высок ростом, предприимчив, общителен и уж непременно хозяин». Писатель подмечает и другой тип местных крестьян, ведущих «вялый и неподвижный образ жизни, ограничиваясь грубыми и тяжелыми работами – бурлацкой, пилкой и рубкой дров, трепанием льна и пр., то есть такими занятиями, которые исключают деятельность промышленную и торговую»3. Как характерную особенность крестьян данного типа, Слепцов дает речевую характеристику своих персонажей: «Говор значительно изменился: оканье с легким припевом на первом слоге и вдруг обрывающемся ударением на последнем здесь в полной силе; в то же время слышатся смягчающие сокращения: тее (тебе), сее (себе)»4.
Окружающая среда, в том числе и местная этнография, формирует, по Слепцову, человеческий тип. Писатель пишет об особой промысловой печати, отражающей характер человека, создавая тип дворника, т. е. особый тип крестьянина, содержащего свой постоялый двор, он отмечает: «…взгляд на жизнь, отношение к обществу, домашний быт дворника резко отличается от какого-нибудь владимирца плотника, каменотесца или богомаза… В нем нет ничего похожего на крестьянина-землепашца, ничего общего с мастеровым; это особый тип русского крестьянина… с самого нежного детского возраста, очерствевшего в родительском доме, вскормленного на барышах, в лета пылкой юности, обсчитывающего своего же брата дорожного мужика… большая дорога породила это ремесло»5.
В этнографические описания включаются заметки о постоялых дворах, о целых селениях, исключительно занимающихся дворничеством. Фиксируется внимание писателя и на бытовом фоне жизни крестьян: для проезжих строятся двухэтажные избы, с претензиями на городскую архитектуру. Сами же крестьяне вместе с семейством и всем домашним скарбом и скотиной живут в крошечной темной каморке: тут у него и наседка в лукошке, и поросенок, и сундук с платьем и деньгами, и кровать, но зато крепко-накрепко заперто огромнейших размеров замком. Писатель замечает: «Дворник мало заботится о комфорте, ему нужна нора, в которой он, как мышь, тщательно прячет все свое богатство»6. Так, из отдельных бытовых и этнографических деталей воссоздается Слепцовым особый тип русского крестьянина. Однако писатель не упускает из виду и таких ситуаций, когда в этих крестьянах проявляются искренние чувства и душевные порывы, как в сцене на постоялом дворе в Петушках во время исполнения ими песни. «Хозяин увлекся, зажмурил глаза и стал выводить голосом свободно и просто, хозяйка чуть-чуть подпевала, задумчиво глядя на свечу, проснувшийся купец стал подтягивать сначала хриплым спросонья голосом, потом чем больше он откашливался, тем голос его становился чище и тоньше…»7«идиллическим вечером». Песня объединила всех и выливалась из души присутствующих.
«Владимирка и Клязьма»), где повествование ведется от первого лица, эмоциональное самовыражение автора, психологические акценты, передающие его чувства, настроения присутствуют. Рассказчик может быть выявлен: «…из чего я бьюсь и переношу оскорбления? – думал я, садясь на траву в стороне от дороги. – Лег бы вот здесь, да и лежал целый день. Глядел бы себе, как белые тучки плывут в вышине; как векши, распустив свой пушистый хвостик, перелетают с дерева на дерево, да прислушивался бы к этому старинному шепоту, что ходит украдкой здесь понизу»8.
Психологические ситуации развертываются на фоне природы, обостряющей душевное состояние автора-рассказчика. Он испытывает чувство одиночества на большой Владимирской дороге. «Впереди стояло серое облако, ровное, бесприветное, застилающее целую половину неба; одним углом своим оно как будто хотело захлестнуть холодное солнце; тянулось к нему и захлестнуло таки… Колорит на всем вдруг похолодел; сереньким чем-то подернуло все: и осеннюю траву, уже и без того сероватую, и дорогу, и столбы, и галок, одиноко летящих против ветра… Тут только стал я замечать, что я один… Одиночество среди бела дня… Удивительно странное чувство вдруг охватывает душу. Особенно поразит эта необъятность кругом над головой, а ветер кажется такою грозною, поглощающей силой, что будто исчезаешь перед ней… А дорога лежит впереди скучная, бесприютная… тоска смертная нападает»9.
Рассказчик Слепцова, как и рассказчик Левитова, переживает минуты огорчения. Он, как и герой Левитова, идет в непогоду ночью по полям, лесам, дорогам и, вместе с тем испытывает радость от общения с природой, подмечает ее малейшие изменения, движения, лаконично воспроизводя выразительные зрительные образы. «Еловая роща вечером, в осеннее время, – это вовсе не то, что летом или весною; хотя зелень на ели вовсе почти не изменяется, но зато цвет ее осенью становится, как будто, гуще, синее. Ни шума, ни малейшего шороха: птицы и насекомые всякого рода исчезли; тонкие прямые стволы, обросшие сероватым мхом и сухими ползучими травами, на солнце кажутся металлическими… Воздух до такой степени чист и в то же время пропитан душистой, холодной сыростью, что просто начинаешь чувствовать жажду, какую-то особенную жажду – вдыхать эту сырость, как особенное питье, и вдыхать как можно больше». И на фоне этой природы и дорога перед автором-рассказчиком предстает совсем в другом свете, как живое движение народной крестьянской жизни. «И как хорошо, – замечает автор, – в это время свернуть в сторону, зайти шагов на пятьдесят в самую чащу, в потемки, и смотреть оттуда на песчаную дорогу, освещенную заходящим солнцем. Тянутся по ней воза, нагруженные кипами хлопка; широко шагая, идут около этих возов извозчики, помахивая вожжами и покрикивая на лошадей; и этот крик, смешанный со скрипом колес, звонко раздается в лесу»10.
Слепцов обращается и к живым человеческим чувствам, судьбам людей, исследует крестьянскую психологию. Так, в рассказе «Питомка» психологический подтекст имеет целью показать трагические картины жизни крестьян и заложен в самом развитии сюжета, состоящего из отдельных, последовательно сменяющих друг друга сцен. Такой прием создает напряженную психологическую ситуацию, усиливающуюся привлечением внешних деталей, сжатых и лаконичных, за которыми вырисовывается убогий нищенский быт разоренных пореформенных русских деревень. Выразительные детали несут глубокую психологическую нагрузку и исключают обширные развернутые описания. Лаконичен, скуп пейзаж, открывающий рассказ, однако за ним стоит глубокий подтекст. Образ полевой дороги с сухими жесткими колеями, то спускающейся в овраг, то удаляющейся по самому гребню косогора (дорога пролегает по краю большого глинистого оврага), неиндифферентен развитию сюжета и образу героини. Пейзаж как бы предопределяет трагические события: бесконечные и безуспешные мытарства матери, потерявшей ребенка. Да и портрет женщины выписан тоже лаконично: «молодая баба с котомкой за плечами». На ней старое ситцевое платье, мужские опорки на босу ногу и белый платок на голове11.
Портрет как бы не важен для автора, внешний облик не имеет значения, важно действие, раскрывающее сюжет и характер, психологическая ситуация. Слепцов пишет: «Шла она скоро, иногда останавливалась и опять шла, уставив глаза куда-то в даль, и снова взгляд ее упирался все в тот же овраг с порыжевшим бурьяном»12 и трагический финал рассказа, композиция которого замыкается снова образом дороги: «Женщина опять пошла вдоль села той же дорогой, какой приехала».
Глубокий подтекст при сдержанном внешнем описании придает повествованию трагическое звучание. Рассказ не лишен психологизма. Душевная жизнь героя раскрывается в скупых авторских строках, коротких отрывистых ремарках, тончайших деталях, за которыми обнаруживается глубокая человеческая трагедия. Изображение отрешенности героини от мира достигается автором сосредоточенностью ее на одном: «повидать девочку-то бы мне», найти ее, поэтому она ничего не видит вокруг, кроме дороги. Потеряна ее связь с миром, не реагирует она на слова мужика, приостановившего лошадь и посадившего ее на телегу. Все ее действия не осознаны, механически: баба свернула с дороги, баба поклонилась, баба молча, пристально смотрела вперед.
Отчаяние женщины передано Слепцовым в финале так же лаконично и вместе с тем психологически емко, однако без подробного описания душевных движений героини. За житейски кратким, отрывистым диалогом двух женщин, переданным автором, встают картины, полные трагизма, усиливающегося введением отдельных многозначительных психологических деталей.
Казалось бы, героиня у цели: совпадает и имя, и возраст девочки, и женщина готова отдать «питомку». Однако автор вводит новую деталь – родинку на правом боку ребенка. Это драматизирует ситуацию и доводит ее до трагического предела. Женщина волнуется, вглядывается в ребенка, ищет:
«Ох, не узнаю я как-то, – говорила баба. – Поверни-ка ты ее вот эдак на бочок. На правом боку родинка тут у ней. Что, есть, что ли?
– Нету.
– Ну, делать нечего. Видно, не она, – сказала больная и понесла девочку в сени»13.
Душевное состояние матери передано одним словом «нету», за которым следует взрыв отчаяния, горя.
«Приезжая баба вдруг ударилась о землю и зарыдала.
– Дочка ты моя милая! Детища ты моя ненаглядная! – причитала она, лежа на пороге и ухватив обеими руками свою дорожную палочку. Котомка на ней тряслась, платок съехал с головы»14.
«Он хочет, чтобы изображаемые им картины говорили сами за себя, и сами побуждали читателя к протесту и гневу. Всю свою ставку он делает на яркость, убедительность, правдивость и жизненность образов, уверенный, что они не нуждаются ни в каких комментариях», – так со всей очевидностью определил эстетическую концепцию Слепцова К. И. Чуковский. Он же обратил внимание на полный авторского сочувствия, созданный им «светлый образ деревенского праведника» (мужика, встретившегося на дороге Анисье), который всем своим нравственным обликом противостоял бесчеловечной жестокости окружающей жизни. По справедливой мысли Чуковского, «в беглом, лаконичном наброске Слепцова перед читателем встал во весь рост замечательный русский характер – щедрый, веселый, открытый, чуждый ханжества, дружески расположенный к людям»15. Его образ нарисован без малейших прикрас, правдиво и жизненно. Он вызывает глубокое сочувствие автора и проливает свет на его отношение к героине.
В рассказе Слепцов не только показал социальные картины быта пореформенного крестьянства, но и раскрыл психологические состояния, мотивы поведения, характеры отдельных личностей. Писатель внес элементы психологического анализа в демократическую прозу.
Вопросы и задания
- Используя биографическую справку, дайте обзор жизни и творчества В. А. Слепцова. Назовите циклы его очерков и рассказов. Чем характерны его этнографические очерки? Каковы их особенности?
- «Владимирка и Клязьма».
- Сопоставьте размышление писателя о строительстве железной дороги с мостом через Клязьму с размышлениями Некрасова в стихотворении «Железная дорога». Какие образы, намеченные Слепцовым, получили дальнейшее раскрытие в стихотворении Некрасова?
- Каков автор-рассказчик в очерках? Роль природы в раскрытии его чувств.
- Как народная поэзия способствует созданию картин крестьянской жизни и крестьянского быта?
- «Владимирка и Клязьма»: описание Клязьмы, приклязьминского крестьянства и других типов русского крестьянина, речевую характеристику (пословицы и поговорки) в речи крестьян, заметки о постоялых дворах и др.
- Внимательно прочитайте раздел пособия и приведите примеры зрительных образов в описании этнографии русской деревни в произведениях Слепцова.
- Прочитайте рассказ «Питомка». Как в нем вопроизводится трагическая картина народной жизни? Какова роль в их освещении психологического подтекста, символики пейзажа, портретных деталей, изображающих внутреннюю жизнь героини?
- Перечитайте финал рассказа. Прокомментируйте его.
- Обратите внимание на светлый образ «деревенского праведника» – мужика, встретившегося по дороге Анисье. Носителем каких народных черт характера он является?
- Какими деталями, фактами, реальными картинами раскрывается Слепцовым «скрытая мысль о народе»? В чем проявились «горькие, грустные раздумья автора над судьбой народа»?
Примечания
1. См. Кулешов В. И. Русская демократическая литература 50-60-х годов XIX века. М., 1989. С. 127
2. Слепцов В. А. Сочинения: В 2 т. М., 1957. Т. 1. С. 303-304
4. Слепцов В. А. Сочинения: В 2 т. М., 1957. Т. 1. С. 318
5. Слепцов В. А. Сочинения: В 2 т. М., 1957. Т. 1. С. 321
6. Слепцов В. А. Сочинения: В 2 т. М., 1957. Т. 1. С. 320
7. Слепцов В. А. Сочинения: В 2 т. М., 1957. Т. 1. С. 326
9. Слепцов В. А. Сочинения: В 2 т. М., 1957. Т. 1. С. 240-241
10. Слепцов В. А. Сочинения: В 2 т. М., 1957. Т. 1. С. 274
11. Слепцов В. А. Сочинения: В 2 т. М., 1957. Т. 1. С. 123
12. Слепцов В. А. Сочинения: В 2 т. М., 1957. Т. 1. С. 123
14. Слепцов В. А. Сочинения: В 2 т. М., 1957. Т. 1. С. 137